Ответ Джо Байдена на вопрос, считает ли он Владимира Путина убийцей, поднял настоящую волну не только в российском информпространстве, но и в экспертном сообществе. Аналитики наперебой заявляют о том, что утвердительный ответ президента США ознаменовал "новую эру" в уже напряженные русско-американские отношения.
Однако на практике эта эра уже началась, и слово "да" стало лишь символическим ее выражением. В том, какой может быть цена подобного символа разобрался Парламент.UA.
Чем отличаются санкции Байдена от санкций, наложенных до его прихода
Действительно, американские санкции, которые уже ввели и только планируют - это последовательная и скоординированная политика. Ее проводят на всех уровнях: на секторальном и персональном, в сфере финансов, технологий и уголовного права, в отношении юридических и физических лиц.
А сам подход наложения санкций администрацией Байдена отличается от предыдущих. Можно выделить как минимум три принципиальных его отличия.
- Во-первых, санкции впервые накладываются не только на отдельных лиц и предприятия, но и на технологии в целом. США не только полностью отказывают России в экспорте оружия, оборонных технологий и услуг, но и накладывают запрет на экспорт любых товаров и технологий, имеющих важное значение для американской национальной безопасности. Таким образом, речь идет о технологиях двойного назначения, которые ранее вполне легально могли переправляться в Россию посредством контрактов с формально частными компаниями.
Ранее под американские санкции попадали только предприятия, входящие в российский военно-промышленный комплекс. Если же какая-то компания официально не имела связей с государством, требовалось документально доказать эти связи прежде, чем включать ее в санкционный лист Бюро промышленности и безопасности (BIS). Понятно, что даже при очевидных контактах между коммерческими и военными предприятиями внутри России, найти такие доказательства из-за рубежа было не так просто. Теперь позиция Соединенных Штатов предельно проста – технологии в принципе не должны попадать в Россию независимо от вины отдельной компании и доказывании этой вины.
Сюда же относится запрет на предоставление России кредитов американскими правительственными финансовыми организациями, в том числе экспортно-импортным банком. Такие меры - очень серьезные и влияют на весь спектр финансовой и торговой деятельности России. Тут Вашингтон также не уделяет внимание отдельным организациям – запрет носит институциональный характер.
- Подобный подход США используют и в киберпространстве – еще одна сфера, где стопроцентное доказывание вины конкретной страны крайне затруднено, а порой и вовсе невозможно. Этим постоянно пользовалась Москва в своей традиционной формулировке: "А вы докажите!". Более того, за трудности с доказыванием цеплялся и Дональд Трамп, в начале своего президентства с завидным упорством уверявший, что Россия не виновата во вмешательстве в выборы 2016 года, а за хакерскими атаками на Демократическую партию стоит "кто-то другой".
Принципиально новое в сегодняшней позиции Соединенных Штатов – установка на то, чтобы не пытаться переспорить Кремль и не обращать внимания на лазейку с трудностями доказывания. Так, в начале марта американское издание The New York Times сообщило, что Соединенные Штаты намерены осуществить в ближайшие недели серию кибератак против России в ответ на взлом сетей своих правительственных учреждений. По словам американской стороны, хакеры, связанные с Россией, незаметно получали доступ к важнейшей государственной информации как минимум восемь месяцев. Издание обещало, что Соединенные Штаты нанесут ответный удар, "очевидный для президента РФ Владимира Путина, его разведки и вооруженных сил, но не для остального мира". Некоторые эксперты считают, что речь идет не о хакерских атаках, а, возможно, об отзыве SSL сертификатов или иных методах воздействия.
При этом формально государства оказываются в юридически неравной ситуации: Москва категорически отрицает свою причастность к хакерскому взлому, тогда как Соединенные Штаты, пусть даже в неофициальной форме, дают понять, что за возможными атаками на другое государство будут стоять именно американские спецслужбы. Именно это является красноречивым сигналом: то, что говорят в Кремле, больше не имеет значения и никак не влияет на действия американской администрации.
- Еще в сентябре в журнале Politico появилась статья с детальным описанием особенностях российского вмешательства в выборы 2020 года со ссылками на американских экспертов по безопасности. Перечень форм и методов иностранного влияния натолкнул аналитиков на вывод о том, что "масштабы, размах и, что наиболее важно, эффект от дезинформации внутри страны намного превышает возможности для вмешательства в выборы США со стороны какого-либо иностранного правительства".
Уже в марте появился отчет "Партнерства по обеспечению целостности выборов" (Election Integrity Partnership, EIP), в котором повторялась та же мысль: иностранные источники дезинформации не оказали большого влияния на выборы 2020 года, хотя и пытались это сделать. Затем данный вывод был озвучен в третий раз, в докладе офиса Директора национальной разведки США об иностранном вмешательстве в выборы-2020. Согласно выводам доклада, усилия России, Ирана, Кубы, Венесуэлы и "Хезболлы" не повлияли на результаты выборов.
Тем не менее, это не повлияло на анонсирование ответа и наложение санкций. Словом, команда Байдена четко дает понять: любые действия Москвы, независимо от их эффективности и степени доказанности, будут жестко караться.
Байден просто не мог не назвать Путина убийцей
Таким образом, очевидно, что изменение отношения Соединенных Штатов к Кремлю произошло не на словах, а на деле, притом до произнесения рокового "да". Возникает вопрос, какое значение имеет это слово, а главное, почему интервьюер ABC News задал такой вопрос? Здесь стоит обратиться к недавней американской истории. Именно такой вопрос задал четыре года назад журналист Fox News Билл О'Рейли тогдашнему президенту США Дональду Трампу. Тогда Трамп так усиленно выгораживал Путина, ссылался на его слова в своей борьбе с американским разведсообществом, что вопрос журналиста был естественной реакцией на такое поведение.
Показательным был и ответ Трампа: "В мире множество убийц. Вы думаете, наша страна так уж невинна?". Подобная фраза подействовала на представителей "старой школы" (американский истеблишмент, элита спецслужб и военных, помнящих Холодную войну, и вообще патриотически настроенные американцы), как красная тряпка на быка. Даже часть консерваторов, по иным вопросам поддерживавшая Трампа, здесь восстала против своего лидера, поскольку именно американские консерваторы болезненней всего воспринимают "теорию моральной эквивалентности", уравнивающую Америку с ее противниками в нравственном смысле. Для "старой гвардии" геополитическое противостояние воспринимается как борьба добра со злом, "хороших парней" против "плохих", и попытка уравнять США и Россию эти люди восприняли как предательство.
С тех пор вопрос про Путина стал своего рода внутрисистемным тестом, определяющим не столько отношение к России, сколько лояльность Соединенным Штатам и их ценностям. В этой парадигме понятно, что Байден просто не мог ответить иначе.
Во-первых, ему важно было показать, что он – не Трамп, и не собирается заискивать перед Путиным. Во-вторых, вся политика новой американской администрации, в первую очередь, санкционная, уже базируется на этом тезисе. Напомним, что основной пакет санкций был введен за покушение на убийство Алексея Навального. Часть наложенных предыдущей администрацией санкций была введена за покушение на Скрипалей, часть – за российскую агрессию на востоке Украины, то есть за убийства или покушения на убийства. Если бы Байден ответил, что не считает Путина убийцей, это поставило бы под вопрос обоснованность всей американской санкционной политики. Исходя из этого, очевидно, что американский президент просто не мог ответить иначе.
Россия может отреагировать военным обострением на Донбассе или в Черном море
Конечно, для многих утвердительный ответ Джо Байдена стал крайне важным символом: и того, что Соединенные Штаты наконец-то решились назвать вещи своими именами, и завуалированным требованием для всего остального мира определиться с предпочтениями. Вместе с тем короткое слово "да" стало мощнейшим унижением лично для Владимира Путина, и по реакции российского президента было вполне заметно, насколько сильно оно его задело.
Вопрос, насколько необходимы символичные жесты в политике, довольно сложен. Как уже говорилось, Соединенные Штаты сразу же взяли курс на предельно жесткую линию по отношению к России, применив в ней новые, не использовавшиеся ранее подходы. Эта политика была сколь эффективной, столь же и хладнокровной. Однако удар по самолюбию Путина нарушил эту хладнокровность, и вполне может спровоцировать агрессора на новый ответ – разумеется, не в адрес США, которых Кремль боится и с которыми все еще надеется как-то договориться. Очевидно, что объектом мести, как обычно, могут стать те, кто слабее, и до кого Россия без труда может дотянуться.
Первой тревожной точкой здесь может стать Донбасс, обострение на котором вот уже пару месяцев грозит перерасти в серьезные боевые столкновения. Российские СМИ активно обсуждают возможность открытого введения войск на Донбасс, обвиняя Киев в подготовке крупномасштабного наступления, а глава самопровозглашенной "ДНР" Денис Пушилин прямо заявляет, что его цель – захватить всю территорию Донецкой области.
Второй точкой возможной напряженности может стать Крым и Черное море. Американский эксперт Пол Залаки отмечает, что НАТО на данный момент пытается увеличить там свое присутствие. На этом фоне укрепляется сотрудничество Турции, Румынии и Украины в Черноморском бассейне, цель которого – не позволить России относиться к Черному морю как к своему внутреннему озеру. Именно в этом районе эксперт опасается возможных столкновений, особенно на фоне недавно подписанной Владимиром Зеленским стратегии деоккупации Крыма.
В тот же день, когда была принята эта стратегия, близкий к российскому Министерству обороны сайт "Военное обозрение" сообщил, что "генштаб ВС России готовится к вероятным провокациям ВСУ на крымском направлении и на Донбассе". В частности, военные аналитики поведали о мониторинге, проведенном самолетом оптико-электронного наблюдения Ту-204ОН 4 марта.
Авторы статьи отмечают, что "в условиях высокоинтенсивных боевых действий на Азово-Черноморском ТВД (в случае поддержки Киева со стороны ОВС НАТО), вышеперечисленные ЗРК смогут осуществлять перехват средств воздушного нападения противника без вскрытия собственного местоположения". При этом неясно, что стоит за подготовкой к таким боевым действиям: искренний страх российских военных перед гипотетическим нападением украинской армии или планы перейти в наступление на Азово-Черноморском направлении, пользуясь обострением на Донбассе.
Народный депутат Украины и заместитель председателя Меджлиса крымскотатарского народа Ахтем Чийгоз полагает, что Москва идет на новое повышение ставок в связи с приходом к власти в США Джо Байдена. Однако сейчас, на фоне эмоций и обид, игра в повышение ставок может выйти за пределы традиционного блефа и подтолкнуть российские власти к крайне необдуманным шагам. Еще одной жертвой, на которой Кремль, безусловно, отыграется за слова Байдена, станет российская оппозиция, и без того подвергаемая репрессиям. Как бы то ни было, сейчас нужно быть готовыми к самым неожиданным поворотам, и не стоит недооценивать опасность, особенно вблизи российских границ.
! Орфография и стилистика автора сохранены
