Илья Владиславович Константинов (отец политзэка Даниила) как-то назвал меня "пессимистическим оптимистом". Попробую закрепить эту свою репутацию. Я — человек немолодой и запись прочно ассоциируется у меня с диском. Я полагаю (это моя рабочая модель* познания), что культура каждого народа — это диск. Диск имеет две стороны. Внезапно (почти внезапно) диск переворачивается и мы видим реализацию совершенно неожиданной социокультурной программы. Лучше всего это видно на культурах "проблематичного" класса - русских, евреях, немцах, китайцах... 111 лет назад было бы сенсацией предполагать, что евреи станут примером как солдаты, шпионы и создатели империй, что русская идея реализуется в виде большевизма, а немцы посрамят своим варварством африканских людоедов.
Сейчас евреи Израиля воскресили программу 22-сотлетней — строительство национальной государственности времен героических Маккавеев. Немцы показали, как правильно можно возродить идею Священной Римской империи, затянув в нею Францию.
Маленькое уточнение. При повторе поворотов диска, каждый раз реализуется тот вариант (звучит та мелодия), который не получился** в прошлый раз.
Разумеется, каждая национальная культура прикреплена к своей локальной цивилизации и переворачивание "большого" общецивилизационного "диска" вносит свои коррективы. Ведь без этого национальная культура обречена воспроизводить достаточно ограниченный набор вариантов социального развития.
Мы уже трижды за столетие видели повторение российской "оттепели" (системной либерализации общества). Приблизительно раз в тридцать лет: начало НЭПа, середина 50-х, середина 80-х. Причем, каждый период оказывался где-то в два раза длиннее предыдущего. В XIX — начале XX столетия также было три оттепели — но с шагом в полвека: начало правления обоих Александров и "думская монархия".
Закономерности XX века означают, что не за горами еще одна оттепель, причем, такая длительная, что в России может успеть создасться устойчивая демократическая модель.
Теперь о надвигающемся 100-летнем юбилее начала Первой мировой войны. В пользу того, что ее развязывание — это результат если не заговора, то молчаливого сговора тогдашних элит. Каждая из тогдашних держав-зачинщиков стояла перед очень серьезным внутренним кризисом. Германия и Австро-Венгрия оказались перед явной перспективой появления мощной парламентской республиканской по духу социал-демократической оппозиции, что означало неминуемое оттеснение от власти традиционных аристократических консервативных слоев. В России царь (как показало формирование в 1916 в Думе Прогрессивного блока) не имел никакой серьезной организованной общественной поддержки и неминуемо терял самодержавную власть. Англия была накануне такого прорыва в парламент лейбористов, который грозил аристократии неминуемой социально-политической маргинализацией. Кроме того, Ирландия была накануне выхода из состава Великобритании. Во Франции либералы ("радикал-социалисты") добивали поверженные в прошлое десятилетие клерикально-аристократические круги, на свою беду сделавших ставку на антисемитизм (дело Дрейфуса). Однако и здесь парламентское торжество социалистов (тогда воспринимаемых как антисистемная партия) было неминуемо. Сходная ситуация была и в Италии. Остановить утрату истеблишментом своих позиций, казалось, могла лишь война и связанный с ним взрыв ура-патриотических чувств.
Сперва все шло как по-писаному. Умеренная левая оппозиция (в более правой России ее "эконишу" занимали либералы-центристы) использовала выражение своей поддержки войны как основание для вхождение в элиту. А противники войны из числа крайне левых социалистов были "всенародно прокляты", превращены в полнейших маргиналов, зачастую репрессированы — арестованы, осуждены на тюрьму и ссылку, выдавлены в эмиграцию. Особенно характерно это было для Германии и России.
Однако, ужасы войны и крах империй превратил вчерашних изгоев в "провидцев", единственных угадавших тупиковый характер решений 1914-15 годов. "Диски" перевернулись, и великодержавный национализм из всеобщего кумира превратился в синоним краха. Элиты, мечтавшие с помощью войны остановить подвижки в общественной структуре и покончить с внесистемной оппозицией, внезапно поняли, что в результате лишь многократно ускорили процессы социальной ротации. Образно говоря, заколачивая новую пробку в бутылку, они ее раскололи и выпустили на белый свет джинна революции. Так хитроумные ловцы попали в собственную ловушку.
Сегодня в нашей стране демократы-западники, выступающие против антиукраинской и антизападной истерии, оказались в положении ошельмованных российских и германских левых социалистов, отказавшихся приветствовать мировую войну, ту войну, которая миллионам, в том числе, сонмам интеллектуалов, казалось романтическим прорывом из опостылевшей реальности. Но через четыре года именно "национал-предателям" пришлось формировать правительства. Причем, в Германии осиротевший кайзеровский истеблишмент, включая генералитет, буквально умоляли социал-демократов поскорее брать власть и хоть как-то смягчить своим, еще недавно столь поносимым, "левым пацифизмом" победоносных союзников.
Поэтому, когда станет совершенно ясен крах последнего ("крымнашинского") этапа путинизма, и общество включит "альтернативную" программу (перевернет пластинку), демократам-западникам вновь выпадет исторический шанс. Их столь могущественные и самодовольные сегодня оппоненты окажутся в незавидном положении охотников, попавших в собственные капканы, и можно будет сделать многое из того, на что не решились демократы четверть века назад. Например, на люстрацию, на радикальный демонтаж существующей социальной иерархии, на критический пересмотр исторической мифологии. И в случае удачных решений победители (а также все мы) будем вознаграждены долгими годами поступательных демократических реформ.
* В принципе, культуру (цивилизацию) я моделирую в виде амёбы, а историю - в виде смеси будильника с граммофоном.
** В XVI веке Генрихи III и IV победили Католическую лигу и французское национальное государство подорвало идею общеевропейской империи в пользу системы национальных государств.
