Приехала из Бутырки, давно уже, очень коротко сходили. Готова коротко рассказать, буквально пару слов. Извиняюсь, что говорила по телефону. Прошлись по карантину. Что-то ничего не изменилось. Я очень надеюсь, что оно в последний раз не изменилось. Просто чисто на хорошем отношении я на это надеюсь. Не надо ждать, когда кто-то там выйдет из отпуска в конце февраля. Уже совсем не надо ничего ждать. Давайте на этом сейчас остановимся.
Я хочу, чтоб на стендах появилась информация о правах заключенных, в карантине - ручки и бумага. Причем покупать их не должны члены ОНК. И 5 экземпляров ПВР в библиотеке — это мало. Я не буду покупать бумажки и ручки, придите в себя. Что это значит: я буду работать или с протянутой рукой ходить? Это ваша обязанность. Это вы себе работу выбирали. Это у вас звезды, а не у меня. Вот товарищ надзирающий прокурор со мной, как выяснилось, согласен. Он говорит: а вообще-то… она права. Мне, кстати, тоже очень понравился товарищ надзирающий прокурор. А ему понравилось, что мы сидим и читаем законы. Будем. Их читать. И исполнять.
Уважаемые заключенные, водворяемые в карцер, или только собирающиеся туда водвориться. Я сейчас не только про СИЗО-2. Распространенная практика. Когда вам говорят, что в карцере вы не имеете права читать, вы имеете право читать только свое уголовное дело, что в карцере вы имеете право читать только религиозную литературу, — сотрудники вас вводят в заблуждение, либо не знают закон, либо пользуются устаревшей нормативной базой. Норма изменена. Это не я, Анечка, вам говорю, это говорит нам всем статья 40 ФЗ-103. Ссылйтесь на нее. К вам должна приходить библиотека. Пишите об этом письменные или делайте устные заявления. Вы имеете право взять с собой книги в карцер. Вы имеете право на чтение любой незапрещенной литературы в карцере.
А в целом… я говорю: цензуру в порядок приведите. Там пробел в законодательстве. Объясните, на основании чего вы цензурируете? Мне в ответ: ДСП. Номер не скажу, это для меня, а не для вас. Я: блин, неделю назад ваши сотрудники думали, что ПВР — это ДСП. Для нас, а не для них. А? Что? Кто? Сидите, сотрудник, не надо вставать и каяться, я вас не спрашивала. Что за избыточная честность?
ДСП? Конституция РФ. Статья 15 п. 3. "Законы подлежат официальному опубликованию. Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения".
Это цензура права и свободы человека и гражданина не нарушает? Да ну? А поговорим. Меня что-то не слышат. Я зачем сто килограммов законов с собой ношу? Прокурору показать?
Больше не говорите мне никогда про ДСП. Я про вас письмо напишу в управление. Я про вас в прокуратуру напишу мотивированно. Вы мне номер не назвали? Я вам номер сама назову. Я не турист и не журналист, я общественный наблюдатель. Не надо мне рассказывать пургу про как у нас уголовный процесс устроен. Я с детства это знаю, не тратьте время. Я чертов бывший сотрудник. У меня это хреново юридическое образование. Гнать не надо, пожалуйста, мне. При всем уважении, так не надо. Мне лично — неудобно. Что это значит: у нас очень опытный цензор, пожилая, зачем ее сейчас переучивать? Что? Где в законе про пожилого цензора? Тихо обалдеваю.
Вот я все сказала. Про цензуру предъява — будет. Зачем вы это мне говорите: а пусть пишут попроще, чтоб цензору понятно было, что это не тайнопись. С хрена ли попроще? А я хочу про философию Иммануила Канта. И похрен мне ваш цензор с тремя классами образования. Я говорю: вот Чаадаев в тюрьме сидел — дофига про Россию написал… А мне в ответ: тогда законодательство было другое. А теперь — такое. Какое блин? ДСП? Статья 15 Конституции. Эта масть явно бьет.
Это шутка? Ну ждите, я информационно-аналитическую справку в управление напишу, раз вы меня не понимаете. И будет там конкретно про вас, у меня в других СИЗО нет проблем с цензурой. Это ваша, СИЗО-2, специфика. Книгу жалоб в комнату приема передач верните, она прикольная, я оборжалась сегодня по записям, и туалет в порядок приведите. Там запись в книге: а пусть старшие офицеры сами ходят в этот туалет и обязательно детей своих туда на экскурсию возьмут . Я не старший офицер, но я зашла… Не вдохновляет.
! Орфография и стилистика автора сохранены
